Мордва традиции и обычаи
Мордва традиции и обычаи
Традиционная обрядность мордвы
Представляет собой самобытное явление. Её корни уходят в глубокую древность. Этническая территория мордвы находится вблизи границ Европы и Азии, на рубеже лесов и степей, где сталкивались племена, расы, цивилизации. Это наложило свой отпечаток на обычаи и обряды мокши и эрзи, они впитали в себя элементы культуры разных народов, испытали влияние различных религий. Обрядность является важным фактором сохранения и развития этнического самосознания мордвы.
Традиционно обряды разделяли на две большие группы: календарные — связанные с трудовой деятельностью, и семейные — свадебные, родильные, похоронные и поминальные. В последние годы некоторые ученые-этнографы предлагают разделить обрядность на календарную или сезонную и обрядность жизненного цикла. Иногда обряды рассматриваются также в зависимости от состава их участников: общественные (общесельские, межсельские), семейно-родовые и индивидуальные (обряды от порчи, болезней, приворожение).
Сезонные обряды и праздники мордвы
Необходимо подчеркнуть, что основным занятием мордвы издревле являлось земледелие, поэтому обряды земледельческого цикла занимали ведущее место в ее культуре. Основной их целью было достижение плодородия в самом широком понимает этого слова. Культ плодородия зародился в глубокой древности и прошел длительный и сложный путь развития. Различным историческим периодам соответствовали свои проявления этого культа от простейших магических заклинаний и действий до почитания божеств плодородия (Норов авы, Пакся авы, Мастор авы), которых постепенно сменили христианские святые. В земледельческой обрядности нашли отражение различные формы обожествления плодородия: гадания, почитание стихий (воды, земли, солнца, огня, ветра, дождя), поклонение духам предков, выступавших как податели плодородия. Все это прослеживается в обрядах годового цикла, остатки которого сохранились и до настоящего.
Зимние праздники и обряды. Зимние календарные праздники приурочивались к декабрьскому солнцестоянию и следующим за ним дням. Кульминационные его точки — 25 декабря, 1 и 6 января определяются христианскими праздниками и гражданским календарем. Основной темой этих обрядов было предугадывание и обеспечение нового урожая. В этих целях практиковались различные способы колдовства, игры, гадания об урожае, о предстоящей судьбе людей на будущий год. Гадания переплетались с обрядами, имевшими значение почина, так называемая магия первого дня. В первый день Нового года совершали то, что должно было иметь воздействие на весь последующий период: сытная еда, с набором ритуальных блюд (каша, хлеб, пироги, свиная голова). Вера в магию первого дня проявлялась и в представлениях о том, что первый посетитель или первое встреченное в этот день лицо приносит счастье или несчастье. Сходен с функциями первого встречного ритуал колядования. Он проводился накануне Рождества. Этот день у мордвы так и назывался каляданьчи (э.), каляданьши (м.) — день коляды. Он олицетворял рождение солнца, сулил изобилие в предстоящем году. Днем дети, а вечером молодежь ходили по домам и исполняли песни, в которых желали хозяевам благополучия и хорошего урожая. Одним из важнейших моментов колядования было одаривание. Для этого пекли специальные пирожки — калядань прякат (э.) пярякат (м.) с различной начинкой: картошкой, горохом, капустой, калиной, свеклой и т. П. Благополучие семьи представлялось зависимым от обилия розданных даров. Если колядники обходили вниманием какоето хозяйство, это воспринималось хозяевами как тяжелое оскорбление, неблагоприятный знак. Из их песен видно, что исполнители обряда осознавали свою роль «подателей» благополучия и поэтому не просили, а требовали вознаграждения, которыми были, как правило, мучные изделия (хлеб, пироги, орешки) и каша.
Необходимо обратить внимание, что с вхождением в мордовскую обрядовую культуру христианства обход дворов детьми стал проводиться и во время Рождества. Здесь уже пелись по-русски рождественские песни, в которых славили рождение Христа. Но колядки исполнялись в сенях или под окном, а рождественские песни — обязательно дома. Славильщикам давали деньги, конфеты, а не пироги и хлеб, как накануне. Это был и доход и развлечение.
Необходимо подчеркнуть, что участники предрождественского и рождественского обхода домов совершали так называемый обряд посевания, т. Е. обсыпание хозяев и скотины зерном или рассыпание его по дому. Этим имитировались действия, совершаемые во время сева, что должно было вызвать плодовитость людей и животных, довольство в доме. Часто в качестве колядников выступали пастухи. В некоторых местах они продолжали обходить дома перед Рождеством даже после того, как молодежь оставила этот обычай. Возможно, что пастух был как бы «представителем» домашних животных, которых раньше носили с собой колядники и первыми пускали в дом. Обычно это были петух или курица. Хозяева этих животных обязательно кормили, чтобы их посещение было добрым.
На Рождество молодежь устраивала гуляния. В некоторых местах с Рождества до Крещения она собиралась в специальные Рождественские дома — Роштуванъ куд(о) или дома плясок — кштимань куд(о), которые были на каждой улице. Кроме молодых людей;.сюда приходили их родители и женатые молодые пары, последние также принимали участие в веселье. В играх, песнях часто присутствовала идея плодородия не только земли, но и людей.
Известно, что много обрядов проходило и накануне Нового года. Мордва проводила в это время домашний молян, на котором хозяйка просила Пакся аву (божество поля) уродить хлеб. Затем она брала в руки чашку со специально приготовленными из теста орешками и молила Вирь аву (божество леса) об урожае орехов. В некоторых местах это моление совершалось около водного источника. На берегу раскладывали ритуальную еду и просили верховного бога Вере паза (э.), Вярдень шкал (м.) и богиню урожая Норов аву (э.), Пакся аву (м.), а также покойных предков о хорошем урожае и добром здоровье. Перед Новым годом проводились также всевозможные гадания, во время которых люди старались узнать о сво ей судьбе на предстоящий год, о возможных событиях. Девушки обычно гадали о суженых, сроках замужества. Для этого они клали под блюдо различные предметы: рожь, кнут, военную фуражку. Затем девушки по очереди доставали их, угадывая, таким образом, занятия будущего мужа. О цвете волос суженого судили, выдергивая у овец клок шерсти. Бросали через ворота обувь: в какую сторону она упадет носом, в ту и замуж выходить. Подобные виды гаданий существовали и у русских, а также и других народов Поволжья.
Перед Крещением проходили своеобразные проводы Шайтана, который, по народным поверьям, все Святки находился среди людей. Для его «изгнания» люди устраивали большой шум, ударяя в сковородки, тазы, пилы и т. П. Хозяева с пучками горящей соломы обходили жилые и хозяйственные помещения, изгоняя нечистую силу. Затем все жители с криком и шумом шли за околицу, откуда поспешно расходились по домам, уверенные в действенности своего средства.
Далее, необходимо подчеркунуть, что последним большим зимним праздником была Масленица. Во время этого праздника молодежь каталась на лошадях, пела, плясала. Основное гуляние происходило на масленичной горе — масла панда (м.), мастя пандо (э.). Здесь катались с гор, играли. Молодые женщины, вышедшие замуж за последний год — одирьват (э.), одрьвят (м.), приносили сюда ячменные и пшенные блины, которыми угощали молодых парней. За это последние катали их на салазках. Молодожёны на Масленицу обязательно ходили или ездили в гости к родственникам. Фактически этот праздник был своеобразным этапом приобщения вновь созданной семьи к родственному коллективу.
Весенне-летний цикл праздников. Этот цикл не менее богат обычаями, чем зимний. Объясняется это тем, что первооснова всех календарных обрядов — труд древнего земледельца, а весна и лето — самый важный период для сельских жителей. Именно в это время совершаются главные работы земледельца — вспашка поля, посев, высадка рассады, от которых зависели благополучие всей жизни общины в течение года. Поэтому в весенне-летний период люди еще более тщательно, чем зимой, наблюдали за явлениями окружающей их природы, старались приспособиться к ним, чтобы сделать свой труд более успешным. Чувствуя свою зависимость от природной среды, крестьянин стремился всеми доступными ему средствами обезопасить себя и свой труд от неожиданных стихийных явлений, полагаясь и на магические действия.
Интересно, что в весенне-летних праздниках особенно отчетливо прослеживаются два пласта: дохристианский и православный. Языческие моления мордвы, сохранявшиеся вплоть до начала XX века, постепенно сгруппировались вокруг крупных христианских праздников. Весенний цикл начинался с призыва тепла, солнца, теплого ветра. Для этого выпекались из теста жаворонки или ласточки, с которыми дети поднимались на крыши домов и пели веснянки.
Во время Вербного воскресения справлялся праздник, по сути своей языческий, в честь Варма авы — матери вербы (или богини весеннего ветра). Но на этом праздник не заканчивался. Обойдя все дома, его участники направлялись на берег речки (как правило, во время половодья) в заранее определённое место, становились группами друг против друга на разных берегах речки и, попеременно перекликаясь, через речку пели песни.
Хотелось бы подчеркнуть, что в честь Варма авы девушки устраивали моление. На нем обязательным блюдом должна была быть похлебка из рыбы с мукой или рыбные пироги, которыми девушки угощали взрослых и детей, пришедших к ним «в гости». Возможно, это было связано с тем, что раньше примерно в это же время мордва совершала ашо кал озкс — моление покровительнице рыболовства Белой рыбе.
Большая группа обрядов сосредотачивалась вокруг Пасхи — одного из главных христианских праздников. По-эрзянски Пасха называется Инечи, по-мокшански — Очижи или Оцюши (великий день). В этот праздник мордва устраивала поминовение предков. У них просили содействия в получении хорошего урожая, размножении скота, молили беречь людей от болезней и всякого зла. Для этого ходили всей семьей на кладбище. Затем приглашали умерших родичей домой, «помыться» в бане и «поесть». В субботу перед Пасхой одном из родственных домов готовили атянь пуре (пиво предков). Мед для него покупался на общие деньги. Накрывали два стола: в красном углу для Пасхи и прадедов, другой — в противоположном углу — для прабабушек. Зажигали атянь штатол (свечу предков), который имелся в каждом роду. Возле него клали атянь шапку (шапку предков), в которую клали в дар покойным деньги и яйца. Пасху и предков просили благословить присутствующих на хорошее житье. После моления в одном доме обходили по порядку все родственные дома. Молодушки в каждом из них повязывали в дар покойным белые платочки на штатол. После окончания поминовения, перед закатом солнца, выходили за околицу «провожать» предков. Вслед им стреляли из ружей, чтобы очистить их «путь» от чертей. Для умерших детей в сторону кладбища катили яйца.
В некоторых местах мужчины на Пасху собирались по родам и варили сообща пасхальное пиво инечинъ пуре (э.), очижинь пуре (м.). На место празднования они приезжали обязательно на лошадях. Они пили пиво, обливали им лошадей, чтобы те были здоровыми и хорошо работали во время пахоты.
Необходимо подчеркнуть, что до утверждения христианских традиций мордва в первый день Пасхи молилась и приносила жертвы верховному богу. Главной жертвой был жеребенок, которого покупали за несколько лет до этого и откармливали по очереди в каждом доме. Совершали в этот день и семейное моление. В дар богам хозяин лил под порог немного пуре, бросал на горячие угли печи кусочки еды, а хозяйка оделяла всех присутствующих яйцами.
«Провожали» Пасху всем селом. К этому событию варили много пива, которое распивали прямо на улице. Пасха «уходила» на запад, то есть в противоположную сторону от своего появления. Такое «движение» персонажа, олицетворявшего праздник, было связано с тем, что Пасху в мордовских песнях и молитвах величали сыном (или дочерью) верховного бога Шкал (м.), Вере паза (э.), который являлся воплощением солнца. Проявлением солярного культа были и обряды, связанные с огнем, которые часто выполнялись во время проводов Пасхи.
Насыщены обрядами были дни перед началом сева, когда устраивали кереть (э.), кяряд озкс (м.) — моление плуга. Наряду с общественным молением началу сева посвящались семейные и родовые озксы. Вечером все члены семьи запирались в избе, хозяин зажигал свечу и клал под образами горсть зерен, предназначенных для сева. Затем он усердно молился об успешном севе, просил богов уродить хлеб не только для себя, но и на долю нищих и безродных стариков. В доме предварительно затыкались все щели, отверстия, труба в печи, чтобы не могла уйти нисшедшая от молитвы на зерна благодать. Эту горсть хозяин брал с собой в карман вместе с лепешкой, куском мяса и яйцом. Все это он зарывал на загоне. Этот обряд назывался каямс видьж ко-моро (э.), каямс видьме комор (м.) — бросить семенную горсть. После него можно было начинать сеять в любое время. Иногда моления и жертвоприношения покровителям поля и урожая проводились перед началом сева каждого вида зерновых культур.
Далее, необходимо обратить внимание, что в жертву божествам плодородия приносили хлеб, пироги, блины, гуся или курицу (кости, ноги и голову которых зарывали на посевном поле). Обязательными приношениями были также яйца.
В день сева соблюдалось множество запретов, которые должны были обеспечить богатый урожай: съезжая со двора, по мере возможности старались не оглядываться, не возвращаться назад, избегать встреч со скупым человеком, никому не давать ничего взаймы.
Последним большим праздником весеннего цикла, который знаменовал конец сева, была Троица. Еще до принятия христианства мордовские крестьяне в это время совершали ряд молений, которые должны были обеспечить благоприятную погоду, хороший урожай, здоровье людям и скоту, благополучие в хозяйстве. Эти моления проводились как всей общиной (веленъ озкс), так и отдельными группами мужчин (отянь озкс) и женщин (бабань озкс, или бабань каша). Они проводились у водного источника: реки, ручья или колодца, а также у почитаемых деревьев. Например, в селе Торновое Волжского района Самарской области девушки после окончания сева устраивали моление стирь озкс у священной ивы.
Известно, что самым главным молением было общесельское моление: веленъ озкс или веленъ пуре. Оно могло проводиться как на Троицкой неделе, так и после нее — вплоть до Петрова дня. Обычно моление длилось трое суток. В первые два дня молились верховному богу и покровителям различных природных стихий, а на третий день устраивали солдат озкс — просили здоровья и легкой службы для солдат. Во время молений совершали ряд магических действий: обливание участников водой — чтобы вызвать дождь, подбрасывание вверх яиц — чтобы зерно было с яичный желток и т. П.
Повсеместно проводилось женское моление, в котором участвовали и дети. Основным ритуальным блюдом на нем была каша, отсюда и название этого озкса — бабань каша. Это блюдо, как и другие продукты, отличающиеся множественностью (орехи, бобы, зерна злаков), было олицетворением изобилия. Если на другие моления кашу обычно приносили уже сваренной, то здесь ее готовили на месте. Причем для усиления магического воздействия часто ее делали из зерен разных сортов. Возможно, что это было отголоском древнего обычая приготовления панспермии — каши из всех злаковых и бобовых культур, которые выращивали в той или иной местности. Ей приписывалась большая магическая сила, которую якобы обеспечивала именно такая смесь. Обрядовую кашу в качестве жертвы богам зарывали в землю, бросали в воду, клали в дупло или вешали в лукошке на священные деревья. Мордва Городищенского уезда Пензенской губернии считала, что чем выше подвесить это лукошко, тем выше вырастут хлеба. Ритуальную кашу относили домой, где кормили ею семью и домашний скот, чтобы обеспечить им здоровье и плодовитость.
Необходимо обратить внимание на то, что во время бабанъ озкс иногда варили и салму, которая также была множественным продуктом. Над ней молились о размножении овец: «Сколько клецок в миске, пусть на столько же прибавят в поголовье серые овцы!». Как и на других молениях приносили в жертву животных. Причем до конца XIX века во многих местах во время этого обряда сохранялась имитация принесения человеческой жертвы. Для этого к шее одной из участниц моления, чаще всего вдовы, несколько раз подносили нож, делая вид, будто «убивают» ее. Затем одежду «жертвы», как и шкуры животных, развешивали на дышле повозки. А саму женщину клали в телегу и увозили в деревню. Возвращаться к месту обряда ей не разрешалось.
После окончания моления женщины шли на поле, где просили верховного бога не пускать на посевы своих «птиц», под которыми имелась в виду саранча. Затем все присутствующие снимали пояса, распускали волосы и бегали по полю, «изгоняя саранчу».
Кульминацией всей весенне-летней обрядности был сам праздник Троицы, впитавший прежние дохристианские обычаи, связанные с почитанием растительности, которая в это время распускалась и цвела. Зеленью и цветами во время летних праздников украшали дома, улицы, церкви. Девушки во время всей Троицкой недели ходили на гулянья в венках из листьев, цветов или просто втыкали цветы в волосы над ушами и вплетали их в косу. Центральным предметом Троицкого цикла была украшенная березка, вокруг которой развивались основные события. За березкой ходили девушки накануне или рано утром в Троицкий день. Троицкую березку в песнях называли «летним днем» — кизонь ши (м.), ки-зэнъ чи (э.), который девушки «приводили» в деревню. Перед этим березку несколько раз окунали в реку, прося Ведь аву «вымыть летний день». Затем ее проносили по всему селу.
Вызывает интерес одни факт. В конце Троицкой недели устраивался традиционный массовый карнавал Тун-донь илыпямо (э.), Тунданъ илъхтема, прважама (м.) — проводы весны, который и сейчас проводится во многих мордовских селах. Для него опять же наряжали березку, её несли впереди праздничной процессии. Главным ее персонажем была Весна — девушка с большим венком на голове. Иногда этот венок или большой букет несли на шесте или прикрепляли наверху березки. Во многих селениях каждый конец выбирал свою Весну и наряжал свою березку. Иногда вместо березки впереди процессии несли девочку, наряженную платками, а в некоторых местах — крест или фигуру из зелени и цветов. Образ Весны, которая олицетворяла дух растительности, изображали и люди (Спужалат, Калинат, Куклат, Вирь ломантъ, ломаттъ). В костюме этих персонажей обязательно присутствовала различная зелень. Спужалат и Калинат накручивали на голову тра-вы и ветки, пришивали к костюму листья папоротника, а Вирь ломанть (э.), л-матть (м.) (лесные люди) и Вирь ават (лесные женщины) с ног до головы опутывались растительностью. Из ветвей, трав, цветов изготовлялись и чучела людей, животных — лошадей, женские фигуры — цветочная и конопляная молодушки, крапивная сношенька, потишкат. На последние надевались женские головные уборы и другие элементы костюма.
В воду все девушки бросали и свои венки. Считалось, если венок тонул, то его хозяйка заболеет или умрет, если же он плыл по течению, то она выйдет замуж. Особое внимание уделялось венку Весны. Если он тонул, это предвещало несчастье всей общине.
Мордовские девушки украшали себя зеленью и цветами и в Петров день. Накануне они топили баню, где мылись мочалками из растений и цветов, а затем раскидывали их на полу бани. В этот праздник молодые люди хлестали друг друга зелеными ветками. Все это должно было обеспечить им здоровье, красоту и плодовитость. Последнее свойство «усиливалось» и тем, что девушки в бане ели яичницу.
В начале лета проводились обряды, которые должны были обеспечить сохранность посевов. Так, между Троицей и Петровым днем пожилые женщины совершали моление на меже — грань озкс. Оно проводилось с целью задобрить Мода аву и Модань паза, шкал (богиню и бога земли), которые обеспечивали плодородие, чтобы они не «ушли» на соседние поля. Для этого их «угощали» различными блюдами и медовым квасом.
Осенние праздники и обряды. Осенний сезон аграрного календаря мордвы начинался с августа и продолжался до декабря. В этот период почти все обрядовые праздники совершались как языческие моления (озксы). В осеннем цикле самое важное место занимают обряды, посвященные началу и окончанию уборочных работ и сбора плодов. По народным поверьям, боги не всегда охотно расставались с дарами земли. Поэтому перед началом сбора фруктов, овощей и злаков в их честь устраивались моления, на которых и освящались «новые» продукты питания. У богов просили благословения на сбор урожая и приносили им в дар первые собранные продукты.
Необходимо обратить внимание, что с утверждением среди мордвы христианства такое освящение стало проводиться и в церкви. Так, в день яблочного Спаса каждый хозяин вначале нёс яблоки в церковь, а потом в своём доме совершал моление в честь покровителя яблонь Марень шкал (м.), Умарь паза (э.). Его просили сохранить зелёные яблоки от бури и ураганов, от острозубых мышей и зайцев, а также уродить много сладких яблок, чтобы они собирались целыми «осьминами». Самого бога также звали за стол есть яблоки, чтобы он помянул умерших предков, а также сохранил здоровье живым. После этого все домочадцы садились за стол, ели яблоки, отделяя кусочки для покойных родичей.
Устраивались моления и в честь богинь земли — Мода авы, поля — Пакся авы, плодородия — Норов авы. Им молились перед началом жатвы, прося их благополучно провести ее, чтобы не порезать руки серпом, чтобы не получить солнечный удар.
После окончания жатвы проводили тарваз озкс — моление серпа. Богиня поля, по представлениям мордвы, жила во ржи, поэтому каждый хозяин оставлял для нее специально несжатую полоску. Перед ней стелили белое полотенце, ставили на него хлеб-соль, втыкали в землю серпы, и все присутствующие садились на снопы.
Одним из самых торжественных, многолюдных и архаичных обрядов осеннего цикла был большой трехдневный праздник велень озкс — сельское моление. По другому его называли паронь панд ома (букв. — плата за добро). На нем выполнялось множество ритуальных действий: зажжение родовых свечей (штатолов), проведение обрядовой трапезы, пение молитвенных песен (пазморот), приношение жертв и т. Д. Это делалось с целью отблагодарить богов за полученный урожай и добиться от них содействия в будущем. Руководили этим молением выборные старики (озати). Они благодарили богов за урожай, за дождь и солнце, просили сохранить собранный хлеб от пожаров, от грызунов, от гниения. В дар богам озати отламывали от каждого кушанья по кусочку и зарывали их в землю, бросали в воду или вешали в специальном туеске на дерево.
Известно, что через неделю после велень озкса устраивали семейное моление, в котором принимали участие и замужние дочери. Оно посвящалось домовому Керенъ шочконъ (м.) и покровительнице дома и двора Куд-Юрт аве (э.). Для них резали две овцы — черную и белую, варили пиво. Все кушанья ставили на стол и просили у покровителей дома здоровья и благополучия для хозяев, благодарили их за помощь. Затем всех присутствующих обносили пивом и едой, которую клали на горбушку хлеба. Часть еды отделяли под порог — домовому и в подпол — Куц—Юрт аве. Иногда в начале осени проводили озим озкс (моление озимых). Его обязательно делали, если озимые плохо всходили. Устраивали это моление прямо на поле. В жертву Пакся аве приносили корову или двух овец. Ее молили защитить хлеб от ветра, града, мороза и сильной жары.
Вызывает интерес один факт. Во время праздника Покрова мордовки совершали обряд покров баба. На каждой улице одна из женщин надевала вывернутую наизнанку шубу, обувала лапти, на шею вешала пучок пеньки, из пеньки же делала бороду, садилась верхом на палку, в руки брала веник и в таком виде ходила из дома в дом. Там она пела, плясала и проводила веником по стенам и потолку, желая хозяевам здоровья и достатка. В каждом доме покров бабе давали пирог.
Начиная с Покрова, в мордовских селениях проводился праздник, который был своеобразным ритуалом перехода девушек в старшую молодежную группу. Назывался он Тейтеренъ пия кудо (э.), Стирень поза куд (м.) — девичий дом пива. Название его отражало как основной состав участников — девушек, достигших брачного возраста, так и основное угощение — пиво, которое варилось из собранных продуктов в специально нанятом доме. В больших населенных пунктах нередко было несколько таких изб.
Необходимо подчеркнуть, что расходы на проведение праздника несли семьи девушек, они выделяли продукты для угощения, средства для оплаты музыкантов, поваров, по мере необходимости предоставляли лошадей и транспорт. Иногда лошадей для руководительниц праздника выделял сам сельский староста. То есть родственники основных участниц, а также весь общинный коллектив придавали большое значение этому событию. Это объясняется тем, что девичий праздник как бы завершал весенне-летний цикл молодежных гуляний, во время которых молодые люди и их родители присматривали будущих супругов. Для тех, кто не успел этого сделать, это празднество было хорошим шансом наверстать упущенное перед зимним свадебным сезоном.
Необходимо подчеркнуть, что тема брака присутствовала на всем протяжении праздника. Так, в один из дней девушки разыгрывали свадебный ритуал, причем в роли невесты выступала одна из девушек, первый раз пришедшая в девичий дом. Сюда приходили поучаствовать в веселье практически все жители села. Родственники юношей и девушек наблюдали при этом, какие образуются пары, обсуждали поведение молодежи, оценивали их умение петь и танцевать. Участницы этого праздника несколько раз выезжали с визитами в другие села, а также в свою очередь принимали гостей со всей округи. Этим самым расширялся круг знакомств молодых людей, возрастали их шансы на вступление в брак.
Далее, необходимо обратить внимание, что с темой брака тесно переплеталась тема плодородия, которая присутствовала здесь, как и в других традиционных праздниках мордвы. Тем более, что основные участницы праздника — зрелые девушки, будущие матери, олицетворяли ре-продуктивные силы природы. Поэтому их обрядовые действия имели, по народным поверьям, особую силу. Так как «девичий праздник» проходил после окончания основных полевых работ, то его участницы часто исполняли песни и припевки, в которых отражена забота об урожае. Перед началом праздника руководительницы праздника — Отоманки, или Покшкеть ездили на озимое поле, где благодарили богиню плодородия Норов аву за собранный урожай и просили не оставлять людей своими милостями в будущем.
В конце октября проходило семейное моление в овине. Хозяин и его жена приносили в жертву Авонъ аве — держательнице овина — курицу или красного петуха, за то чтобы она помогла им благополучно обмолотить собранный хлеб, не сжечь его при сушке. По наступлении морозов хозяева молились Мороз ате — старику Морозу. Для него варили кисель из овса, ржи или гороха и выставляли его на окно. «Старика» просили принять угощение и не бить озимые посевы. На этом осенние земледельческие ритуалы заканчивались.
Таким образом, народные праздники мордвы были тесно связаны с ее жизненным укладом. Они привлекали людей не только своим магическо-утилитарным назначением, но и зрелищностью, интересом к определенному сюжету, желанием каждого человека повеселиться, показать свои способности в плясках, хороводах, песнях. Полный цикл земледельческих праздников полностью отмечался примерно до начала XX века. Они являлись своеобразными вехами, которые делили трудовой год крестьянина на определенные периоды. Теперь они утратили эту функцию регулятора трудовых процессов, их число намного сократилось. Многие традиционные праздники сейчас преобразуются в праздники проводов зимы, встречи лета, Нового года, праздники урожая и т. П.
Свадебная обрядность Мордвы
Свадьба — одно из наиболее важных событий в жизни семьи. Традиционные обряды, приуроченные к разным ее этапам, должны были способствовать её благополучному ходу, а также объявлять о событии односельчанам и родственникам. Свадебные обряды отличались большой сложностью и разнообразием, что определялось особенностями расселения, многообразием контактов отдельных групп этноса с соседями.
Известно, что оформление брака обычно происходило по полному свадебному обряду. Но имели место и другие формы заключения брака, например, умыкание невест. Для этого собиралась группа мужчин, состоявшая из родственников и знакомых жениха, которые ехали в то село, где жила приглянувшаяся парню девушка. «Кража эта производилась или из хоровода, или во время шествия за водою, или рано утром во время гонитьбы скота на водопой». Девушку доставляли к кому-нибудь из родственников или знакомых жениха, запирали в амбар или клеть и уговаривали дать согласие на замужество. В большинстве же случаев похититель старался как можно быстрее овладеть девушкой. После этого она, как правило, в дом родителей уже не возвращалась. В некоторых местах случаи умыкания невест встречались вплоть до начала XX веке.
Свадьба состоит из слеующих действий-этапов:
1) сватовство (ладяма (м.), ладямо (э.);
2) приготовление к свадьбе <свадьбанъ аноклама (м.), свадьбанъ анокстамо (э.);
3) свадьба в доме жениха (свадьбась церанъ кудса (м.), свадьбась церанть кудосо (э.);
4) свадьба в доме невесты (свадьбась стирень кудса (м.), свадьбась тейтеренъ кудосо (э.);
5) приезд свадебного поезда к невесте (куданъ сама—валгома (м.), валгомо (э.);
6) свадьба в доме жениха после венчания (свадьбась цёрань кудса (м.), свадьбась цёранъ кудосо (э.), венцямда меле (м.), венчамодо мейле (э.);
7) день потех или ряженых (потиха ши (м.), потиха чи (э.).
Традиционная родильная обрядность Мордвы
В мордовской крестьянской семье рождение детей издавна обставлялось разнообразными обрядами, основной смысл которых заключался в стремлении обеспечить безопасность новорождённому и роженице, оказать благоприятное воздействие на нового члена семьи и приобщить его к соответствующим эталонам бытового уклада, к семейнородовой единице.
Обряды, предшествующие рождению ребёнка. О будущем потомстве начинали заботиться с момента вступления в брак. Обеспечить деторождение были призваны такие магические приёмы, как сажание молодой на колени ребёнка, обсыпание их зерном, хмелем. При обсыпании хмелем, например, приговаривали: «Сколько в поле хмелинок, столько в доме детинок!». В молитвах, связанных со свадебными обрядами, заключалась просьба о многочадии будущих супругов, о большой семье.
Божествами, влияющими на деторождение, считались у мордвы богиня воды Ведь ава и богиня леса Вирь ава. На молениях, устраиваемых в их честь, просили даровать людям «полные лавки детей». Существовало поверье, что Ведь ава ворует новорожденных и даже еще не родившихся детей. Поэтому, если у женщины не было детей, она ходила на речку и обращалась к покровительнице воды с молитвой: «Ведь ава, матушка, прости меня, быть может, я тебя обидела и поэтому не рожаю детей».
Необходимо подчеркнуть, что неродящие женщины приносили покровительнице воды различные жертвы. Так, в Тамбовской губернии мордовки в полночь бросали в реку живого петуха. Предварительно женщина делала несколько поклонов в сторону реки и просила Ведь аву дать ей способность родить детей
Бездетные женщины приносили жертвы и покровительнице леса — Вирь аве. До начала XX века у мордвы сохранялся обычай устраивать моления под «священными» деревьями. К ним приходили и в тех случаях, если дети в семье умирали, а бездетные женщины приносили сюда лепешки, блины, яйца и т. Д.
Для мордвы характерно особое почитание предков. К ним также обращались за помощью, делали жертвоприношения и в случае бесплодия.
Прибегали и к помощи повитухи, к которой женщины-мордовки относились с особым почтением. Повитуху просили тайно взять послед у родящей женщины. Его подмешивали к какому-нибудь кушанью и давали съесть женщине, у которой не родились дети, но так, чтобы она не знала об этом. Считалось, что после этого у бесплодной женщины станут рождаться дети, а та, у которой был взят послед, перестанет рожать. Повитухе приписывали и способность прекращать деторождение. Для этого якобы было достаточно зарыть особым образом детскую рубашку или испортить послед. Для этого бабушка клала его в лапоть и в полночь забивала осиновым колом. Если женщина не хотела рожать 3, 5, 6 и т. Д. лет, то повитуха зарывала послед ее последнего ребенка соответственно на 3, 5, 6 и т. Д. день после родов.
Удивляет один факт. Беременные женщины-мордовки работали до самых родов. Поэтому нередки были выкидыши. Для предохранения от них использовали нитки, которые не вмещались в берда, оставались лишними. В случае опасности выкидыша женщина перевязывала ими живот и носила до самых родов, а потом бросала.
Известно, что во время беременности женщина должна была соблюдать некоторые запреты. Будущей роженице запрещалось бить животных, смотреть на калек, нищих, посещать больных, ходить на похороны. Считалось, что в этих случаях она могла родить калеку, урода или мертвого ребенка. В случае нанесения обиды животному — новорожденный мог якобы появиться на свет весь в шерсти. Нельзя было также класть за пазуху яйца — «ребенок будет золотушным», семечки — «ребенок может заболеть корью», орехи — «у ребенка будут шишки». То есть эти запреты были из области имитативной магии — «по образу и подобию», свойства людей, животных или предметов «могут» перейти на новорожденного. Но эти запреты были продиктованы и опасениями за здоровье беременной и будущего младенца. Действительно, увидев калеку или присутствуя на похоронах, будущая мать могла испугаться или сильно разволноваться, а ударив животное, могла получить ответный удар. Предосудительным также считалось отказать беременной женщине в желанной пище, ибо отказ мог привести к тому, что ребенок якобы всю жизнь будет ощущать недостаток в этой пище.
Необходимо подчеркнуть, что в традиционных крестьянских семьях предпочтение отдавалось рождению мальчиков: они считались продолжателями рода, семьи, а девочки были обузой. Это подтверждают следующие поговорки: «Отца, мать кормлю — долг плачу, сыновей в люди вывожу — взаймы даю, дочь снабжаю — за окно бросаю». Когда дети спрашивали, откуда появился в семье маленький ребенок, то при рождении мальчика отвечали: «Ведь ава подарила», если рождалась девочка, то говорили: «Ведь ава бросила».
Чтобы узнать пол будущего ребенка, вели наблюдение за беременной женщиной. Например, в Клявлинском районе Самарской области считали, что если на лице женщины много пигментных пятен, то родится сын. Большой продолговатый живот, обращенный более к правой стороне, также указывал на рождение сына. О поле первенца гадали и во время свадьбы. Когда молодые прибывали в дом жениха, свекровь кидала гостям кольцо: если его ловил мужчина, то у молодых первым должен был родиться сын, если женщина — дочь.
Обряды, сопровождавшие рождение и первые недели жизни ребенка. В прошлом женщины-мордовки нередко работали до самых родов, поэтому нередко ребенок появлялся прямо в поле. Местом рождения мог быть также и дом, а в случае необходимости сенник или баня. Случалось, что женщины рожали без всякой помощи, особенно если это был не первый ребенок. Но часто на помощь им приходила повитуха: бабушка (м., э.), идень бабай (м.), бабушка бабай (э.). Они пользовались у мордвы большим уважением. На Пасху все женщины, которым повитуха помогала при родах, приходили к ней с подарками. Дети, которых она принимала, называли ее бабушкой, а она их унок, унокт — мои внуки. Когда повитуха умирала, то женщины, рожавшие с ее помощью, приносили ленты, куски полотна, тесьму или вышитые полотенца, ими обвязывали руки умершей. Считалось, что на «том свете» все они превращались в цветы. Такой же обычай существовал и у русских. Они думали, что «по этим лентам повитуху узнают умершие младенцы, которым она помогла появиться на свет».
Считалось, что самыми опасными для здоровья ребенка считались первые шесть недель. Все это время его старались уберечь от «дурного глаза», поэтому не показывали его посторонним. Большую роль в борьбе со злыми силами отводили воде. Сразу после родов три дня подряд топили баню, куда молодая мать вместе с повитухой и новорожденным ходили мыться. Перед обмыванием повитуха совершала молян в честь Ведь авы и Баня авы, в дар последней под порог клали монету. Если рождалась двойня, то топили баню шесть дней, иначе, по поверью, душу одного из близнецов могла взять к себе Ведь ава.
Оберегами от «порчи» считались также и железные предметы: нож, топор, ножницы, иголки. Мать, укладывая ребенка в зыбку, три раза обводила ее ножницами, которыми отрезали пуповину, или ножом, чтобы «ведун … не съел сердца его», а затем клала их новорожденному под голову. Хорошим защитным средством у всех народов считался огонь и все производные от него: угли, зола, головни. Перед тем, как первый раз положить младенца в зыбку, ее окуривали дымом от мусора, который оставался на берегах после половодья. Иногда вместо этого просто три раза обводили внутри зыбки горящей свечой или лучиной, а с утверждением христианства для этой цели стали применять ладан. Золой в течение шести недель посыпали подоконники и пороги. Хорошим защитным средством считались также ветки от веника, которым повитуха парила ребенка в бане. Их хранили в люльке до 40 дней.
Для предотвращения смерти детей у многих народов Поволжья, в том числе и у мордвы, практиковались различные обряды купли-продажи, которые должны были ввести в заблуждение «нечистую» силу и лишить ее возможности нанести вред ребенку. Ребенка «продавали» первому встречному или нищему, подавая его через окно. Затем мать выкупала свое дитя за 2-4 копейки. Применялся и так называемый «обмен» ребенка. Дожидались первого встречного человека, отдавали ему ребенка, которого тот относил во двор и клал в конскую колоду. После этого он звал отца новорожденного взять якобы случайно найденное дитя.
Похоронные и поминальные обряды Мордвы
С погребением умерших у мордвы связано множество обычаев и обрядов. Для них характерно сочетание норм официальной религии — православного христианства и дохристианских представлений о смерти и загробном существовании. Смерть представлялась как переход в иной мир, где для умершего продолжалось то же существование, что и на земле — люди трудились, заводили семью, веселились. Существовало представление, что судьба души в загробном мире зависит от выполнения над телом умершего необходимых обрядов. Полагали также, что умершие предки обладают способностью заботиться о живых родственниках, а тех, кто не оказывал им почтение, они могли наказывать.
Погребальные обряды состояли из множества действий, направленных на облегчение перехода в потусторонний мир, устранение всевозможных препятствий на этом пути, создание благоприятных условий существования «на том свете».
Суеверный страх смерти, неумение объяснить ее причины породили немало примет и поверий о кончине человека. Так, если в доме трескалось или разбивалось зеркало, то считалось, что в скором времени умрет кто-то из домочадцев. Много примет о смерти связано с животными: вой собак, крик совы во дворе, появление в доме муравьев или большого количества мышей якобы извещали о чьей-то смерти. К предвестникам смерти относили и вещие сны. Верили, что если во сне человек говорит с покойным родственником или знакомым, то он скоро умрет. Признаком близкой смерти кого-либо считалось, если у умершего до этого человека тело долго не деревенело.
Далее, необходимо обратить внимание, что в погребальных обрядах мордвы чётко прослеживается, с одной стороны — страх перед умершим, стремление быстрее избавиться от него, а с другой стороны — забота о покойном с целью, чтобы он помогал, а не вредил живым.
Страх перед умершим был, вероятно, связан с реальной угрозой заразиться от покойника или его вещей, а так же опасением соприкосновения со смертью. Поэтому в похоронном цикле было много магических действий, которые, по представлениям мордвы, должны были предохранить от смерти, очистить после контакта с покойным. В качестве предохранительных и очистительных предметов использовали золу, «на лавке, где лежал покойник, насыпают из горнушки золы с огнем», а также железные предметы: нож, топор, ножницы. Нож втыкали в лавку, где находилось тело умершего, косарь бросали под ноги участникам похорон, когда они возвращались с кладбища, топором ударяли по тому месту, где ранее лежала голова умершего, стараясь таким образом «пересечь смерти голову».
Необходимо подчеркнуть, что немало обычаев похоронного цикла было связано с водой: обмывание покойного, окропление избы водой после выноса из нее гроба, мытье рук и лица после возвращения с кладбища, устройство бани для участников похорон. Мордва верила, что душа умершего «по выходе из тела» должна омываться в воде. Поэтому, когда человек по всем признакам близок к смерти, родные спешили поставить на окно около головы умирающего чашку или стакан с водой.
Традиции мордовского народа
Из глубины веков из уст в уста передавались повествования о прошлом мордовского народа. Откуда же появился мордовский народ?
Вот что об этом говорит одно из сказаний мордовского народа. Однажды в мордовских дремучих лесах свершилось великое чудо. Ранней весной Бог солнца Чипаз, поцеловал своими лучами молоденькую яблоньку и раскрылся на земле первый яблоневый цвет, красоты первозданной и невиданной. За ним другой, третий. И стала яблонька ослепительно белой и сказочно прекрасной. Залюбовалась красотой неслыханной птица счастья ИнеНармунь, коснулась своим крылом чудо-яблоньки и превратила ее в девицу ненаглядную. И пошла она по цветущей земле, и там, где нога ее ступала, рождался мордовский народ: высокий, голубоглазый, златокудрый, мудрый, добрый, трудолюбивый и хлебосольный.
Умарину-Яблоньку, наряду с Берёзой, древние эрзяне почитали как Древо Жизни – мировую ось, воплощение мироздания в целом. Это именно ей, Яблоньке-Умарине, слагались жизнеутверждающие песни-гимны, прославляющие её красоту и плодородие.
Мордовские племена занимались скотоводством, мотыженным земледелием, рыболовством и охотой, бортничеством (собирание меда диких пчел). Можно сказать, что жизнь людей, их занятия в отдаленные времена находились в сильнейшей зависимости от природы. Не зная законов природы, наши далекие предки были страшно напуганы силами природы. Бессилие человека в борьбе с природой (ураган, наводнение, гроза, гром, засуха и т. п.) порождало веру в богов, чертей, в чудеса, колдовские и целебные свойства растений.
По мере того, как человек накапливал исторический опыт, он (человек) замечал, что в определенное время года животных и плодов становится больше и это совпадает с тем или иным расположением звезд, долготой дня и т. п. Особенно развилось внимание к закономерностям годового цикла у земледельческих народов. При этом высокий урожай у древних земледельцев не был гарантирован. Поэтому, чтобы год был таким же удачным, как и предыдущий, люди повторяли те же действия без каких либо изменений. Эти регулярно повторяемые символические действия и стали обрядами. Они стали совершаться в определенные дни, соответственно космическому ритму.
Прослеживается у мордвы культ растений, которые служили символами здоровья, благополучия и плодородия, нередко они выполняли роль оберегов. С развитием земледелия роль животных и растений в обрядах мордвы уменьшается, зато возрастает обрядовое значение хлеба и каши, которые являлись обязательными практически во всех ритуалах.
Частично древние традиции перенесены и в наши дни
Фестиваль мордовской культуры «Велень Озкс» традиционно проходит на территории мокшанского села Базарно-Мордовский Юрткуль Старомайнского района.
В мероприятии принимают участие коллективы и солисты Старомайнских сельских поселений, а также Республики Мордовия.
«Велень Озкс» сегодня это не только дань предкам, но и встреча со своими родными, знакомыми, одноклассниками. Приезжают и те, кто когда-то здесь, жил, учился, чьи корни в Селе Базарно-Мордовский Юрткуль. Их тянет сюда, ведь здесь прошли детство, юность, школьные годы… Хочется повидаться, узнать, расспросить о судьбе своих земляков.
Гости с удовольствием угощаются блюдами эрзянского национальной кухни, дарами сада-огорода.
Все сельские поселения Старомайнского района приготовили для гостей национальное угощение: пироги, кашу, лапшерник, пироги, чапамо ловсо. Но самым главным угощением на празднике является букань ям (суп из говядины), который сварили в десяти котлах, чтобы никто из гостей не остался без традиционного угощения.
История современного праздника «Раськень (Велень) Озкс», начинается с 2012 года. Это мероприятие получило статус межрегионального национально-фольклорного праздника.
«Главной целью таких мероприятий является сохранение эрзянского, мокшанского языков и созданной на их основе культуры, а также популяризация национальных традиций и обычаев, — рассказывает заместитель директора Поволжского центра культур финно-угорских народов Ольга Кулаева. — На «Велень Озкс» одной большой семьей собрались гости со всех уголков Ульяновской области. С удовольствием мы приехали к вам из Мордовии. Наша республика славится самобытной культурой народов, которые населяют ее территорию. В Мордовии сейчас проживают представинациональностей, успешно функционируют 25 национально-культурных организаций. И все эти структуры обладают огромным потенциалом и являются эффективной площадкой для межэтнического и культурного обмена. Ежегодно проходят различного уровня мероприятия, направленные на укрепление и развитие этнокультурного сотрудничества. Мы заинтересованы в сотрудничестве селом Базарно-Мордовский Юрткуль, о котором нам посчастливилось узнать, а как узнали, не раздумывая, приехали сюда вместе с творческими коллективами. Мы разыскиваем мокшан и эрзян по всей России и за ее пределами. В прошлом году объехали более 40 регионов по всей нашей стране. Нам бы хотелось, что бы по данному направлению работы в Базарно-Мордовском Юрткуле был избран председатель, через которого Поволжский центр культур финно-угорских народов поддерживал бы с селом в Старомайненском районе Ульяновской области связь».
В фестивале приняли участие гости из Саранска: фольклорные ансамбли «Поюня» («Осиночка») и «Келу» («Березонька»), а также солисты Любовь Князькова, Артем Мамаев. Ярким и запоминающим было выступление мордовского детского хореографического коллектива «Тештине» («Звездочка») Центра народной культуры Ульяновской области.
Кроме того вниманию участников была представлена выставка литературы мордовских писателей и декоративно-прикладного творчества, также на празднике прошла дегустация национальной мордовской кухни.
Проводя исследование я узнала много нового о традициях мордовского народа, связанных с живыми и неживыми природными объектами. Современное проведение традиционных природных обрядов в праздник Велень Озекс значительно отличается от первоначальных канонов его проведения. Социальный опрос населения, определяющий отношение к народным традициям моих односельчан показал недостаточную осведомленность и незначительный интерес к народным традициям, связанным с природой. Необходимо пропагандировать экологическую культуру на примере бережного отношения мордовского народа к природным объектам. Для этого я хочу сообщить о результатах своего исследования учащимся нашей школы. И опубликовать заметки в районной газете и сети Интернет.
